— Что тебе нужно от меня? Получил свою дозу удовольствия. Всё. Свободен! — ощетинилась я, уповая на то, что лучшая защита — это нападение.
— Свободен? Теперь нет. И ты тоже, — сказал он, садясь на диван. Спокойно обвел глазами комнату и остановил взгляд на фото в рамке на стене, где я обнимаю маленькую смеющуюся девочку с синими глазами.
— Почему ты не сказала ему? — после минутного молчания спросил.
— Что и кому я должна была сказать? Послушай, тебе правда пора! Я тороплюсь, — не успела проговорить, как входная дверь открылась и дочь кинулась на меня с воплями:
— Мамочка, пливет! Я скучала! Ой, а это кто? — заметив незнакомого мужчину, дочь стушевалась и молча уставилась на нас.
— Привет, милая! А дядя уже уходит, — поцеловав дочь и погладив по голове, я прямо посмотрела ему в глаза.
— Свободен? Теперь нет. И ты тоже, — сказал он, садясь на диван. Спокойно обвел глазами комнату и остановил взгляд на фото в рамке на стене, где я обнимаю маленькую смеющуюся девочку с синими глазами.
— Почему ты не сказала ему? — после минутного молчания спросил.
— Что и кому я должна была сказать? Послушай, тебе правда пора! Я тороплюсь, — не успела проговорить, как входная дверь открылась и дочь кинулась на меня с воплями:
— Мамочка, пливет! Я скучала! Ой, а это кто? — заметив незнакомого мужчину, дочь стушевалась и молча уставилась на нас.
— Привет, милая! А дядя уже уходит, — поцеловав дочь и погладив по голове, я прямо посмотрела ему в глаза.
