Я моргнула растерянно.
— Теперь ты мне веришь? — самодовольно спросил он.
Я чувствовала, как покраснели мои щёки, и прищурила глаза.
— Ты специально это сделал? Внушил мне?
— Я просто привёл доказательство.
— Доказательство чего, Доминик? Что я не могу тебе доверять? Что ты можешь воспользоваться мной? — выпалила я, возвращаясь в горячую воду. Мои щёки всё ещё пылали от смущения, и хотя я кричала на него, на самом деле я злилась на себя, за то что не смогла сопротивляться внушению.
— Если бы я хотел использовать тебя, я бы позволил тебе поцеловать меня, — отметил он.
— И что? Ты хочешь медаль за это? Всё равно ты поступил по-скотски!
Я отвернулась от его снисходительного взгляда, пытаясь остыть. Наверное, в конечном счёте, он прав. Он мог заставить меня пойти до конца и поцеловать его. Чёрт, да он мог сделать намного хуже. Но не сделал. Это ведь о чём-то да говорит?
Да. Тем более я всё ещё отчаянно нуждаюсь в том, чтобы он был на моей стороне.
— Не делай так больше, — предупредила я его, глядя в глаза. Всё было сложно и без беспокойства о том, заставит ли он меня делать то, что я не хочу. Хотя теперь я уже сама не уверена, чего я на самом деле хочу.
— Тебе не о чем переживать, любовь моя. Мне не за чем это повторять.
Я вскинула голову.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила я, почему-то чувствуя себя задетой его отсутствием интереса ко мне. — Что я теперь жаба, которую противно целовать?
— Пардон? — усмехнулся он.
— Ты слышал. Неужели мои губы недостаточно хороши для рта вашего королевского вампиршества? — я накручивала себя всё сильнее, чувствуя обиду сильнее, чем я могла бы открыто признать. Мне реально нужна помощь.
Он опять рассмеялся, качая головой на мою вспышку недовольства.
— Нет, любовь моя. Это значит только, что когда ты, наконец, снова меня поцелуешь, это будет не под внушением. Это будет потому, что ты хочешь.
Мой желудок кувыркнулся на его словах, но я его быстро приструнила.
— Ну и хорошо, потому что этому уж точно никогда не бывать.
— Никогда не говори «никогда», ангел.
Я не знаю, что напрягало меня больше: его самодовольное поведение или уверенность, с которой он это сказал. Словно все козыри были у него в руках… словно он знал что-то, чего не знаю я.
Когда дело касается Доминика, ничего нельзя сказать наверняка.
ГЛАВА 7. ЕШЬ, МОЛИСЬ, ПЕЙ КРОВЬ
Я нежилась в ванной ещё около часа, после чего двое моих надзирателей повели меня вниз, на первый этаж, в просторный обеденный зал, который мог бы вместить целую армию. Или Энгеля со своими пиявками. Я первым делом пыталась оценить обстановку, отмечая потолок с деревянными балками и длинный тёмный стол, но мне тяжело было думать о чём-либо, кроме невероятно манящих ароматов, тянущихся с кухни.
Мой рот наполнился слюной, когда я вдохнула эти ароматы и попыталась представить, что там за блюда. Ничего не могу с этим поделать. Мой желудок изнывает от голода уже… Бог знает сколько дней. Десять секунд — и я напрочь забыла о своих разведывательных целях и даже перестала поправлять свой топ, который был на два размера меньше, чем нужно.
— Иди скажи Люси, чтобы подала первое блюдо, — сказал Доминик Мезу. — Когда закончишь, займи пост в северном коридоре. Никому нельзя войти в это крыло.
Мез кивнул и направился к дверцам, раскачивающимся на петлях, которые, вероятно, вели на кухню.
— Сюда, принцесса, — улыбнулся Доминик.
Меня дважды приглашать не нужно. Я чуть было не побежала следом за ним к этому чёртову столу. Выдвинув для меня стул, он жестом предложил мне сесть. Я так и сделал. Честно, никогда в жизни я ещё не плюхалась своей пятой точкой так быстро.