— К сожалению, слухи быстро разносятся среди Воскрешённых, — мрачно пояснил Габриэль. — Сегодня утром уже было четыре нападения диких животных, и я подозреваю, это только начало.

И под нападениями животных подразумевались убийства, совершённые вампирами и прикрытые Советом.

Это очень-очень плохо. Если Воскрешённые начали замечать, что солнце им больше не помеха, то у них теперь развязаны руки для охоты в любое время, а значит, вдвое больше жертв, в лучшем случае.

— Нам нужно разыскать сестёр, — сказала я, проводя ладонью по мокрому лбу. — Мы просто сидим и теряем время, когда должны быть уже в пути.

— Она права, — согласился Доминик и отпил из своего бокала.

Я уже потеряла счёт, сколько раз он это сделал, с тех пор как мы приехали.

— Ты не хочешь притормозить? Ещё даже полудня не было, — напомнила я ему. К тому же, если с сёстрами что-то не заладится, мне бы не хотелось, чтобы он был в говно.

— Ты всегда так заботишься обо мне.

— Просто не хочу, чтобы из-за тебя нас всех убили.

— Как скажешь, ангел, — ответил он и подмигнул. Его глаза потемнели, намекая на скрытый подтекст следующих слов: — Если тебе так легче заснуть.

Щёки мгновенно опалило жаром.

Габриэль, наблюдавший за нашей перепалкой, сощурил глаза, глядя на меня.

— У тебя всё хорошо?

— Ага. Да, — выдавила я, заметно взволнованная.

— Ты, кажется, покраснела.

Я сгорала от стыда.

— Всё в порядке. Просто хочу поскорее с этим разобраться.

Не знаю, вызвано ли это стрессом из-за последних событий или прекращением ночных визитов Доминика, но осознание, что Габриэль видит моё жалкое состояние, доводит меня до ручки.

— Не похоже, что ты в порядке, — возразил Трейс, склонившись надо мной и изучая моё лицо, перед тем, как присесть на одно колено и проверить мою температуру, как будто я девятилетка.

— Всё нормально, — настаивала я, оглядываясь вокруг. Раздражение внутри усиливалось с каждой секундой. Все взгляды были направлены на меня, и от этого мне становилось жарче, и я потела ещё больше. — Вы можете все перестать пялиться на меня? Я же сказала, что всё в порядке! Господи, вы никогда в жизни не были смущены?

— Спокойно, искусительница.

Габриэль покивал головой, а затем перевёл взгляд на Доминика, посмотрев на него с подозрением. Трейс так и не сводил с меня глаз. Не знаю, кто из них в эту самую секунду бесит меня сильнее.

— Может, тебе прилечь ненадолго?

— Нет, — проскрежетала я. — Я не хочу ложиться.

— Не лезь к ней, — сказал Доминик, сверля взглядом Трейса. — Не видишь, что ли, что действуешь ей на нервы?

— Ты ничего о ней не знаешь, — ответил Трейс, выпрямляясь… готовый броситься в бой.

— Уверяю тебя, — Доминик допил до дна и поставил бокал на стол, — я знаю о ней намного больше, чем ты когда-либо сможешь узнать, и даже так, как тебе узнать не дано.

Это стало последней каплей. Трейс пересёк комнату, накинувшись на Доминика, как взбешённый бык на красный цвет. Я успевала замечать только кулаки, летающие во всех направлениях, вместе с брызгами крови. Габриэль поспешил вмешаться, упирая ладони в их плечи в попытке развести дерущихся в разные стороны, но те безжалостно продолжали нападать.

Они оба жаждали этой драки, и ни один не давал Габриэлю встать между ними. Как ожившие мраморные статуи греческих богов, они колотили друг друга, пока в комнате не раздался хруст сломанной кости.

— Хватит! — заорала я, но вышло недостаточно громко. Или они просто не стали слушать. Страх и злость смешались в моей крови, пульс участился, всё громче стуча в ушах. Я в ужасе наблюдала за ними, и в то же время была в ярости, по абсолютно разным причинам, которые сама не до конца понимала.