— Твоя взяла, ангел. Туше.
Габриэль вернулся на водительское сиденье и завёл двигатель, прежде чем посмотреть на меня в зеркало заднего вида.
— О, ты проснулась. Хорошо, — он оглянулся через плечо на пустое сиденье. — А куда пошёл Трейс?
— Он вышел в магазин. Доминик как-то разозлил его, но отказывается признаваться, — и плевать, что я сейчас ябедничала, как десятилетка. Он должен перед кем-то ответить за это. Возможно, перед Габриэлем.
Габриэль взглянул на Доминика, который едва сдерживал смех, и затем снова развернулся лицом вперёд… Никак не отреагировав. Это совсем непохоже на Габриэля.
— Ау, меня слышно? Ты ничего не хочешь ему сказать?
— Джемма… — Габриэль напрягся. Не знаю, в чём дело, но ему явно не хочется об этом говорить.
— Что? Что такое? — не отступала я, начиная нервничать.
— Ты… — Габриэль прочистил горло, — говорила во сне.
— Говорила? — о чём это он?
Наши глаза снова встретились в зеркале.
— О Доминике, — пояснил он напряжённым голосом.
— Что ты… — о Боже. О БОЖЕ. Мои глаза округлились. — Нет, я не могла.
— О, ещё как могла, ангел.
На меня обрушилось нечто сродни полному разрушению. Мне снился Доминик. И я разговаривала вслух. В машине. А Трейс слышал всю эту хрень.
Отстегнув ремень безопасности, я выскочила из машины и бегом пересекла парковку. Надо срочно найти его! Я должна объясниться перед ним и, если потребуется, упасть на колени и молить о прощении. Я дёрнула дверь магазина и замерла. Над головой звякнул колокольчик, но я не обратила внимания ни на него, ни на продавца за кассой. Всем своим существом я отчаянно вглядывалась в проходы между стеллажами, пытаясь найти Трейса.
У меня сжалось сердце, когда я заметила его в дальней части магазина, рядом с холодильниками. Он стоял напротив холодильника с безалкогольными напитками, держась одной рукой за открытую стеклянную дверцу. Его голова была низко опущена. Мои плечи опустились, вслед за сердцем, ухнувшим вниз.
Я подошла к нему, не совсем уверенная, что собираюсь сказать, но точно зная, что должна подойти, должна сказать ему что-то, чтобы ему стало легче.
Я позвала его по имени, приближаясь со спины, но он не обернулся. Он так и стоял, глядя на ряды напитков.
Чувство вины затопило меня.
— Трейс… — я даже не знала, с чего начать. Я подняла руку, чтобы коснуться его спины, успокаивающе, но тут же опустила руку. Я не могу его успокоить. Моё прикосновение — для него проклятье. Одному Богу известно, что ещё он увидит, услышит или почувствует, и не сломит ли его это ещё больше.
— Линли любила эту дрянь, — произнёс Трейс, взяв в руки банку газировки. — Я постоянно ей говорил, что она угробит своё здоровье, если продолжит пить в таких количествах, но ей было всё равно.
Я ничего не ответила. Я забыла, как говорить, как двигаться, как дышать.
— Если бы я знал, что будет, то купил бы ей пожизненный запас, — он издал смешок, но в нём не было веселья. — Ну разве жизнь — не сука?
Он поставил банку обратно и взял другую с полки ниже.
Мне хотелось исчезнуть.
— Будешь что-нибудь? — неуверенно спросил он, по-прежнему не глядя на меня.
— Нет, спасибо, — качнула головой. Слёзы жгли веки, грозя пролиться.
Он захлопнул дверцу холодильника и пошёл между рядами товаров.
— Трейс, подожди, — взмолилась я, быстрым шагом догоняя его. — Прос…